Не ждали дракона? А он явился!
Mar. 7th, 2007 12:03 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
mikulishnaДа, я прекрасно помню, что традиционный день выгула дракона – четверг. Но, поскольку завтра – выходной, и у меня тоже, я решила выложить начало третьей части сегодня. Появится новая героиня, она мне – признаюсь честно – очень и очень нравится. Мне хотелось бы, чтобы и вам она тоже полюбилась…
Часть третья
По берегу Белой реки мы шли вдвоем – я и Лепесток… Я шагала босиком по пыльной дороге, время от времени останавливаясь, чтобы ополоснуть уставшие ступни в речной воде. Дракон трусил целенаправленно – строго параллельно реке, не спуская глаз с плота, качающегося на волнах. На плоту сидела на мешке с пожитками Мара, а Стирх с шестом пытался управлять ненадежным плавсредством.
Река несла свои воды к морю неторопливо, неспешно. Так что не известно, кто продвигался вперед быстрее: молодежь на плоту или мы с драконом. Разница лишь в том, что тем двоим, на реке, не приходилось сбивать ноги.
Возникает закономерный вопрос: почему они были там, а мы с драконом – тут? Ну, на это было несколько причин. Во-первых, я пошла на принцип, еще раз повторив: на одной реке с драконом ноги моей не будет. Во-вторых, дракон уперся перед рекой лапами, крыльями и хвостом, всем своим видом показывая, что прекрасно обойдется и без плавания. В-третьих, раздобыть в Белоречье нормальную лодку оказалось невозможно. Безусловно, в городе, расположенном на большой реке, лодок хватало, в том числе и на продажу. Но заламывали за них цены просто несусветные, тем более, когда узнавали, куда мы собираемся плыть. Потому, повздыхав и поохав, Стирх прикупил бревна и собственноручно связал плот. Я с недоверием фыркнула, потопав по нему ногой. Не то чтобы я сомневалась в плотницких талантах парня… Я просто вообще не люблю, когда вокруг много воды… А Мара готова последовать за Стирхом даже на простом бревне.
Итак, способ путешествия каждый избрал себе по вкусу. Вот и путешествуем, как кому на душу легло.
Дорогу вдоль реки нельзя назвать пустынной. Если парочка на плоту не вызывает особого любопытства, то на меня с моей зверюшкой пялились все кому не лень. А так как идем мы медленно, то нас успевают и рассмотреть, и поглазеть на ящера вволю. Вон, опять телега нас обгоняет. Крестьянин в Белоречье на рынок приезжал, теперь, распродавшись, домой едет. Сзади на телеге ноги свесив, сидел мальчишечка лет восьми. Поскольку папочка не удосужился на подъезде к нам обратить внимание сынишки на необычную зверушку, я могу представить себе удивление и восторг ребенка. У него не просто рот открылся. У него нижняя челюсть упала так резко, что я даже за него испугалась. Но ничего, дальше положенного челюсть никуда не делась, и рот мальчишечки оставался открытым, сколько мы его видели. Но Лепесток! У него даже походка изменилась. Он, почувствовав на себе столь пристальное внимание, мгновенно преобразился. Горделиво выгнул спинку, кокетливо сложил крылышки, тряхнул головой… И зарысил по дороге как лучший конь лучшей королевской конюшни. Я закашлялась: пыль поднялась столбом. Да, решение идти рядом с Лепестком было не совсем правильным.
Река сделала мягкий поворот, дога свернула вместе с нею. Нашим изголодавшимся взглядам открылась небольшая рощица, в которой – о чудо! – расположился придорожный трактир. Я подбежала к самой воде и замахала руками Маре со Стирхом:
- Гребите сюда! Там тракти-и-ир! – крикнула я.
- Р-р-р-р-р-р!!! – поддержал меня дракон.
Понятливый Стирх направил плот в нашу сторону. Я отряхнул ноги, обулась. Плот мягко ткнулся в берег. Маара сошла на твердую землю. Стирх, пятясь, втащил на берег свой транспорт. Все вместе мы пошли к трактиру – отдыхать и восстанавливать силы.
Оказывается, я уже забыла, как это замечательно – после хорошего обеда посидеть в тенечке, побездельничать. Закрыть глаза и хоть на миг представить, что сидишь не во дворе придорожного трактира, а возле собственной хижины в Мостах, что травы давно разобраны, микстуры приготовлены, заказы разнесены и есть время просто посидеть…
Чтобы эта иллюзия растаяла, достаточно было шума и громких криков неподалеку. Я нехотя повернула голову. На лужайке плотным полукольцом стояли люди. А в центре этой гомонящей, кричащей, подзадоривающей толпы дрались двое. Это не было боем не на жизнь, а на смерть. Скорее, это походило на состязание бойцов. И все бы ничего, если бы не сами борцы, точнее, не один из них. Другой не вызывал удивления: крепкий парень, сильный, загорелый; тренированные мышцы бугрились на его загорелом обнаженном торсе. А вот его противник… гм, противница. Ибо это была девушка. Стриженные черные волосы растрепались, прядки прилипли к потному лбу. Черные кожаные штаны заправлены в голенища высоких сапог. Рукава белоснежной сорочки закатаны выше локтя, а черный кожаный жилет расстегнут. Такой точеной фигуре место не на пыльной дороге, а где-нибудь в салоне. А как великолепно смотрелось бы на ней бальное платье с глубоким декольте! Однако по движениям и повадкам девушки было понятно, что вряд ли в ее гардеробе есть хоть одно бальное платье.
Драчунья не сводила глаз со своего соперника. Она не нападала, она оборонялась. Каждое движение было точным выверенным, и всё это напоминало некий замысловатый танец. Вот загорелый парень неосторожно подступил к девушке слишком близко. Захват, подсечка – и он уде лежит носом в пыли. Поднялся под хохот зрителей, отряхнулся и снова принял боевую стойку. Танец начался снова. Теперь девушка была более активной. Шаг, поворот, обманное движение – и вот уже противник снова повержен. Девушка придержала руку парня в болевом приеме.
- Ну, дружок, достаточно? Или продолжим?
- Нет, Данка, с меня хватит! – парень поднялся на ноги, отряхнулся. Отошел к своим вещам, брошенным неаккуратной горкой, порылся и вынул короткий кинжал в тисненных потемневшим серебром ножнах. – Держи! Заслужила, - и бросил ей.
- А ты сомневался? – хмыкнула девушка, поймав на лету оружие.
Зрители расходились – кто довольный, кто разочарованный. Ко мне подошли Стирх с Марой. Парнишка не скрывал своего разочарования.
- Нет, ну что это?! – возмущался он. – Я поставил на этого кузнеца две монеты! Две! А он так быстро сдался!..
- А я тебе говорила – не рискуй! – отвечала благоразумная Мара.
- Да, но я подумал, что это – верный выигрыш! А тут…
- Тс-с, - одернула Стирха волшебница, - она сюда идет.
И действительно, к нам приближалась Данка в сопровождении низенького толстого трактирщика.
- Ну что, Дан, довольна? – спросил он, потирая от удовольствия руки.
- А то! Я за этим кинжалом знаешь, сколько охотилась? У Карна ножички легкие, в цель летят точно, баланс у них отменный. Но и стоят они соответственно!
- Хорошие ножи дорого стоят, - философски заметил трактирщик.
- Кто бы спорил, Борн. Но мне, чтоб на такой ножик заработать до-олго пальчики трудить придется. Эй, девушка, подвинься! Ты на моей куртке сидишь!
- Извините, - я с готовностью встала. Девушка взяла с лавки и надела куртку – тоже кожаную, с серебряными заклепками. А из-под лавки взяла нечто, больше всего напоминающее футляр музыкального инструмента.
- Ой, а это у вас что? Лютня? – сунула свой носик любопытная Мара.
- Да, - коротко ответила девушка.
- О, - вмешался и толстенький Борн, - вы ведь не знаете, с кем вас свела дорога! Это же сама Ардана, один из лучших менестрелей нашей провинции!
- Но-но, Борн, не путай! – предупреждающе подняла указательный палец Ардана. – Не «один из», а «лучший»!
- Конечно-конечно, - склонился в шутливом полупоклоне трактирщик. – Эй, лучший менестрель, петь-то ты сегодня будешь? Ты же свой обед еще отработала!
Ардана хлопнула его по плечу:
- Борн, дружище, ну хоть раз признайся: сколько ты пива продаешь, когда я у тебя дерусь или пою? Да я свои обеды уже года на два вперед отработала!
- Ну, положим, не на два, а на полтора… - смущенно улыбнулся толстячок. – Ну, Дан, ты же знаешь, как я люблю твои песни…
Девушка звонко расхохоталась:
- Борн, ты старый пройдоха!.. - и начала расчехлять свою лютню.
Трактирщик, сложив рупором широкие ладони, закричал:
- Эгей, господа хорошие! Все сюда! Ардана петь будет!
Ух, как громко! Даже уши заложило! И, похоже, не только у меня. Даже привычная ко всему Ардана недовольно поморщилась:
- Борн, в следующий раз мордой в песок буду тыкать тебя! А ставкой будет то, что в случае моего выигрыша ты будешь орать не ближе, чем за пятнадцать шагов от меня!
А возле нас уже собирались слушатели. Похоже, Ардану здесь действительно хорошо знали – не только как отчаянную драчунью, но и как любимую певицу.
Менестрель устроилась на услужливо подставленной табуретке, взяла в руки лютню. Проверила строй, пробежала чуткими пальцами по струнам…
- Что петь будешь, Данка? – окликнули ее слева. – Про вдовушку Симон?
- Нет, - возразили справа, - давай про осаду замка Буль.
- Не дождетесь, - ответила Ардана. – У меня сегодня настроение философское.
- Это после драки-то? – хмыкнул кто-то.
- Именно, - подтвердила девушка и взяла первый аккорд.
Зазвенели, запели струны. Полилась мелодия – напряженная и чарующая. Ардана оглядела слушателей, перевела взгляд куда-то к горизонту… А потом в мелодию вплелся ее бархатный голос:
- Стою на распутье,
Где камень, где путник –
Не ясно.
Чего-то хотела,
О чем-то жалела –
Напрасно.
Крапленой колодой
Играть со свободой
Непросто:
В толпе многолюдной
Остался безлюдным
Мой остров…
Мелодий крепла, ширилась, заполняла собой пространство… Ардана пела, глядя куда-то внутрь себя:
- Что было, что будет –
Сама позабудет
Гадалка.
А всё остальное
Дождями пусть смоет… -
Менестрель резким аккордом оборвала мелодию и в полной тишине закончила:
- Не жалко…
Люди еще мгновение стояли молча. И вот в тот момент, когда импровизированный зрительный зал был готов взорваться аплодисментами, в эту крохотную паузу между тишиной и громом ворвался протяжный вой, чем-то повторяющий мелодию баллады. Стирх побледнел от неловкости, а я, смеясь, сказала:
- Стирх, оказывается, твой друг любит музыку! Что ж ты его сюда не привел?
Ардана с интересом глянула в нашу сторону:
- Это что за трубный глас?
- Да так, - отмахнулась я. – Один наш знакомый дракон голос пробует.
- Дракон?! – Ардана даже зарумянилась от восторга. – Вы непременно должны меня с ним познакомить, слышите?
- Зачем это вам? – ревниво насупился Стирх. Ну, это понято: Мара - это Мара, делить с нею драконью привязанность даже приятно; я вообще в расчет не принимаюсь… но зачем дракону нужна еще какая-то драчунья с лютней?..
- Для новых ощущений, парень, исключительно для них, - ответила девушка, любовно зачехляя свой инструмент. – Чтобы потом, со временем, написать новую балладу.
- Ну ладно, - соизволил согласиться драконовожатый. И чтобы Ардана не обольщалась, поспешно добавил: - Но только потому, что ему понравилась ваша песня, госпожа менестрельша. А то бы…
- Не зарывайся, парниша! – щелкнула его по носу Ардана. – Вот пообтешешься немного, подрастешь, сам станешь менестрелем и женишься, тогда твой женушка и будет менестрельшей. А я – менестрель, и никак иначе. Усек?
- Усек, - покосился на нее Стирх и повел всех нас на задний двор – знакомить певицу с Лепестком. Ну, или Лепестка – с певицей – кому как больше нравится.
Когда Ардана в первый раз увидела Лепестка, она испытала полнейший восторг. Она ходила вокруг дракона, цокала языком, отходила на несколько шагов назад, снова подходила почти вплотную…
Когда Лепесток впервые увидел Ардану, он испытал полнейшее равнодушие. Он спокойно улегся на траву и закрыл глаза, чтобы покойно переварить плотную трапезу. Ему не было дела до какой-то там девицы в черном, которая своими восторженными возгласами мешала дракону заснуть.
Но менестрелю было наплевать на равнодушие дракона. Она всем своим естеством впитывала новые для себя ощущения. Похлопав дракона по спине (Лепесток только недовольно дергал шеей), Ардана спросила:
- Ну, и как же зовут это чудо?
- Лепесток, - с гордостью за своего питомца ответил Стирх.
- Красавец, красавец… Ну, давайте, и мы познакомимся. Меня зовут Ардана. Сойдемся ближе – сможете звать меня Данной.
- А мы собираемся сходиться ближе? – прищурилась Мара.
Ардана засмеялась:
- Девочка, милая, всё знают только Светлые Боги, да и то не уверена, что всё. Поэтому нам лучше все-таки познакомиться. Вот тебя как зовут?
- Мара, - глянула та исподлобья.
- Великолепно!
- Конечно, великолепно, - подхватила и я. – Мара вообще у нас умница и скромница. Я – Рута, и принадлежу я к славной аптекарской гильдии. Так что если нервы сдадут или нарыв на одном месте вскочит – это ко мне. А вот если в историю какую влезть – это к Стирху, он у нас мастер в этих делах.
- А, - Ардана махнула рукой, - если так, то значит – точно сойдемся! Потому как искать приключений на то место, откуда ноги растут – моя вторая специальность.
Мара подошла к Стирху, что-то шепнула ему на ушко – для этого ей пришлось стать на цыпочки, а ему – нагнуться. Выслушав подругу, Стирх помотал головой:
- Мар, да я не хочу!
- А я – хочу! – девочка чуть ногой не топнула. Я никогда ее такой не видела. Потом Мара взяла Стирха за руку: - Рута, мы идем погулять. Ты – с нами?..
Я зевнула:
- Да нет… Идите сами. Я вон – Лепестку компанию составлю.
- Он же дрыхнуть собрался! – изумилась Мара.
- Ну, а я о чем?
Мара пожала плечами и увела Стирха. Парень пошел послушно, но дважды оглядывался на Ардану. А та, не обращая ни на что внимания, достала из кармана куртки трубку, кисет с табаком… Села на траву, опершись спиной о бок дракона, неторопливо набила трубочку, пихнула Лепестка кулаком:
- Эй, огнедышащий! Огоньком не поделишься? А то мне в лом за спичками в рюкзак лезть!..
Лепесток недовольно покосился на нахальную девицу, но все-таки выдохнул аккуратную струйку пламени. Менестрель ловко прикурила, затянулась с видимым удовольствием и выпустила в воздух колечко душистого дыма.
- Тебя не шокирует, что я курю? – спросила у меня Ардана.
- Да ради Светлых Богов, - ответила я. – Хочешь травиться – травись на здоровье.
Я села рядом с новой знакомой, пристроившись, правда, с наветренной стороны. Не хочу дышать дымом. Но по сравнению с той гадостью, которую смалят мужики в Мостах, запах табака Арданы был даже приятен.
Помолчав немного, Ардана спросила:
- Вот смотрю я на тебя, Рута, и понять не могу: как ты попала в эту компанию?
- Не поняла…
- Да что ту понимать… - и к небу устремилось еще несколько колечек дыма. – Ну, со Стирхом все ясно: деревенский простачок тягает по дорогам дракона. Мало ли что в жизни случается. Мышка эта, Мара – ну, она в Стирха по уши влюблена, это ж за милю видно… Такая за своим любимым куда угодной пойдет и слова попрек не скажет. А вот ты…
- А что – я?
- А ты – ты не отсюда. Сразу видно, что у тебя другое воспитание, образование ты тоже хорошее получила. Я не удивлюсь, если ты в школе при монастыре росла. Я права? Ну, вот видишь… И вдруг шатаешься с этой разномастной компанией по большим дорогам… Вот я и спрашиваю: как ты к ним затесалась?
Уф… если б я курила – сейчас бы точно за самокруткой потянулась… Нет, лучше - за такой изящной трубкой, как у Арданы.
- Видишь ли… - Мрак, что ж ей сказать-то? – Тут еще вопрос, кто в эту компанию затесался – я или Мара…
И слово за слово, сама не понимая, как, я обо всем рассказала менестрелю. И о моей учебе, и о том, как оказалась в Мостах, и о том, почему Лепестка не взяли в Синий замок, и о том, куда мы путь держим.
Ардана уже давно докурила, выбила и спрятала трубку, а я всё говорила, говорила. Девушка замечательно умела слушать; она смотрела куда-то вдаль, молча кивала и ни разу не перебила.
Конечно, я не особо вдавалась в подробности нашего путешествия. Во всяком случае, умолчала о приключении в Белоречье – чтобы избежать вопросов.
Когда я закончила свое повествование, Ардана снова полезла в карман куртки (вот интересно, у нее там что – целый походный склад?). Извлекла сложенную вчетверо карту, разложила на выпрямленных ногах. Некоторое время сосредоточенно изучала свои пометки на карте, потом, удовлетворенно хмыкнув, свернула ее и спрятала в бездонный карман.
- Ну, значит, так, Рута. Говоришь, вы за Хребет Монахов идете? Ну, на полдороги я – вам попутчица. Хотела у Борна просить через реку меня перевезти, да с хорошей компанией путь короче будет.
- А куда ты идешь? – а как же, грех ведь и мне любопытства не проявить – после того, как я тут перед нею распиналась.
- О, куда я иду, куда я иду… - вполголоса пропела Ардана. – Я в Таленту направляюсь. Город такой – ниже по течению Белой, аккурат на половине дороги отсюда до Предгорья. Городок ничем вроде не примечательный; разве что тем, что туда раз в год менестрели со всей страны собираются. Попеть, поиграть, посостязаться – кто лучший… - Девушка поднялась, отряхнула брюки. Я тоже встала. – Вон, - кивнула, - твои друзья идут. Ты их обрадуешь или я сама скажу?
- Эту высокую честь я охотно уступаю тебе, - отвесила я менестрелю шутливый поклон.
Как я и ожидала, известие о том, что у нас будет новая спутница, пусть только на несколько дней, не привело в восторг ни Стирха, ни Мару. Маленькая волшебница даже не пыталась скрыть свою неприязнь к красавице-лютнистке.
- С чего это вдруг нам такая честь? – холодно спросила она, выслушав эту потрясающую новость. Похоже, сейчас Мара особенно остро пожалела, что не может пустить в ход свой магический дар.
- Да вот, я тут подумала, - невозмутимую Ардану ничто не могло выбить из колеи, - что вместо того, чтобы шагать параллельно вам, но по тому берегу, можно пойти с вами. Дорога, сама понимаешь, долгая, а в пути с беззащитной девушкой всякое может приключиться. Дураков на свете хватает…
- Хм, я им сочувствую… - буркнула Мара.
- Кому? – не понял Стирх.
- Дуракам! – топнула ногой девочка.
- Сочувствуешь? – переспросила Ардана задумчиво. – А зря. Их пожалеть надо…
Часть третья
По берегу Белой реки мы шли вдвоем – я и Лепесток… Я шагала босиком по пыльной дороге, время от времени останавливаясь, чтобы ополоснуть уставшие ступни в речной воде. Дракон трусил целенаправленно – строго параллельно реке, не спуская глаз с плота, качающегося на волнах. На плоту сидела на мешке с пожитками Мара, а Стирх с шестом пытался управлять ненадежным плавсредством.
Река несла свои воды к морю неторопливо, неспешно. Так что не известно, кто продвигался вперед быстрее: молодежь на плоту или мы с драконом. Разница лишь в том, что тем двоим, на реке, не приходилось сбивать ноги.
Возникает закономерный вопрос: почему они были там, а мы с драконом – тут? Ну, на это было несколько причин. Во-первых, я пошла на принцип, еще раз повторив: на одной реке с драконом ноги моей не будет. Во-вторых, дракон уперся перед рекой лапами, крыльями и хвостом, всем своим видом показывая, что прекрасно обойдется и без плавания. В-третьих, раздобыть в Белоречье нормальную лодку оказалось невозможно. Безусловно, в городе, расположенном на большой реке, лодок хватало, в том числе и на продажу. Но заламывали за них цены просто несусветные, тем более, когда узнавали, куда мы собираемся плыть. Потому, повздыхав и поохав, Стирх прикупил бревна и собственноручно связал плот. Я с недоверием фыркнула, потопав по нему ногой. Не то чтобы я сомневалась в плотницких талантах парня… Я просто вообще не люблю, когда вокруг много воды… А Мара готова последовать за Стирхом даже на простом бревне.
Итак, способ путешествия каждый избрал себе по вкусу. Вот и путешествуем, как кому на душу легло.
Дорогу вдоль реки нельзя назвать пустынной. Если парочка на плоту не вызывает особого любопытства, то на меня с моей зверюшкой пялились все кому не лень. А так как идем мы медленно, то нас успевают и рассмотреть, и поглазеть на ящера вволю. Вон, опять телега нас обгоняет. Крестьянин в Белоречье на рынок приезжал, теперь, распродавшись, домой едет. Сзади на телеге ноги свесив, сидел мальчишечка лет восьми. Поскольку папочка не удосужился на подъезде к нам обратить внимание сынишки на необычную зверушку, я могу представить себе удивление и восторг ребенка. У него не просто рот открылся. У него нижняя челюсть упала так резко, что я даже за него испугалась. Но ничего, дальше положенного челюсть никуда не делась, и рот мальчишечки оставался открытым, сколько мы его видели. Но Лепесток! У него даже походка изменилась. Он, почувствовав на себе столь пристальное внимание, мгновенно преобразился. Горделиво выгнул спинку, кокетливо сложил крылышки, тряхнул головой… И зарысил по дороге как лучший конь лучшей королевской конюшни. Я закашлялась: пыль поднялась столбом. Да, решение идти рядом с Лепестком было не совсем правильным.
Река сделала мягкий поворот, дога свернула вместе с нею. Нашим изголодавшимся взглядам открылась небольшая рощица, в которой – о чудо! – расположился придорожный трактир. Я подбежала к самой воде и замахала руками Маре со Стирхом:
- Гребите сюда! Там тракти-и-ир! – крикнула я.
- Р-р-р-р-р-р!!! – поддержал меня дракон.
Понятливый Стирх направил плот в нашу сторону. Я отряхнул ноги, обулась. Плот мягко ткнулся в берег. Маара сошла на твердую землю. Стирх, пятясь, втащил на берег свой транспорт. Все вместе мы пошли к трактиру – отдыхать и восстанавливать силы.
Оказывается, я уже забыла, как это замечательно – после хорошего обеда посидеть в тенечке, побездельничать. Закрыть глаза и хоть на миг представить, что сидишь не во дворе придорожного трактира, а возле собственной хижины в Мостах, что травы давно разобраны, микстуры приготовлены, заказы разнесены и есть время просто посидеть…
Чтобы эта иллюзия растаяла, достаточно было шума и громких криков неподалеку. Я нехотя повернула голову. На лужайке плотным полукольцом стояли люди. А в центре этой гомонящей, кричащей, подзадоривающей толпы дрались двое. Это не было боем не на жизнь, а на смерть. Скорее, это походило на состязание бойцов. И все бы ничего, если бы не сами борцы, точнее, не один из них. Другой не вызывал удивления: крепкий парень, сильный, загорелый; тренированные мышцы бугрились на его загорелом обнаженном торсе. А вот его противник… гм, противница. Ибо это была девушка. Стриженные черные волосы растрепались, прядки прилипли к потному лбу. Черные кожаные штаны заправлены в голенища высоких сапог. Рукава белоснежной сорочки закатаны выше локтя, а черный кожаный жилет расстегнут. Такой точеной фигуре место не на пыльной дороге, а где-нибудь в салоне. А как великолепно смотрелось бы на ней бальное платье с глубоким декольте! Однако по движениям и повадкам девушки было понятно, что вряд ли в ее гардеробе есть хоть одно бальное платье.
Драчунья не сводила глаз со своего соперника. Она не нападала, она оборонялась. Каждое движение было точным выверенным, и всё это напоминало некий замысловатый танец. Вот загорелый парень неосторожно подступил к девушке слишком близко. Захват, подсечка – и он уде лежит носом в пыли. Поднялся под хохот зрителей, отряхнулся и снова принял боевую стойку. Танец начался снова. Теперь девушка была более активной. Шаг, поворот, обманное движение – и вот уже противник снова повержен. Девушка придержала руку парня в болевом приеме.
- Ну, дружок, достаточно? Или продолжим?
- Нет, Данка, с меня хватит! – парень поднялся на ноги, отряхнулся. Отошел к своим вещам, брошенным неаккуратной горкой, порылся и вынул короткий кинжал в тисненных потемневшим серебром ножнах. – Держи! Заслужила, - и бросил ей.
- А ты сомневался? – хмыкнула девушка, поймав на лету оружие.
Зрители расходились – кто довольный, кто разочарованный. Ко мне подошли Стирх с Марой. Парнишка не скрывал своего разочарования.
- Нет, ну что это?! – возмущался он. – Я поставил на этого кузнеца две монеты! Две! А он так быстро сдался!..
- А я тебе говорила – не рискуй! – отвечала благоразумная Мара.
- Да, но я подумал, что это – верный выигрыш! А тут…
- Тс-с, - одернула Стирха волшебница, - она сюда идет.
И действительно, к нам приближалась Данка в сопровождении низенького толстого трактирщика.
- Ну что, Дан, довольна? – спросил он, потирая от удовольствия руки.
- А то! Я за этим кинжалом знаешь, сколько охотилась? У Карна ножички легкие, в цель летят точно, баланс у них отменный. Но и стоят они соответственно!
- Хорошие ножи дорого стоят, - философски заметил трактирщик.
- Кто бы спорил, Борн. Но мне, чтоб на такой ножик заработать до-олго пальчики трудить придется. Эй, девушка, подвинься! Ты на моей куртке сидишь!
- Извините, - я с готовностью встала. Девушка взяла с лавки и надела куртку – тоже кожаную, с серебряными заклепками. А из-под лавки взяла нечто, больше всего напоминающее футляр музыкального инструмента.
- Ой, а это у вас что? Лютня? – сунула свой носик любопытная Мара.
- Да, - коротко ответила девушка.
- О, - вмешался и толстенький Борн, - вы ведь не знаете, с кем вас свела дорога! Это же сама Ардана, один из лучших менестрелей нашей провинции!
- Но-но, Борн, не путай! – предупреждающе подняла указательный палец Ардана. – Не «один из», а «лучший»!
- Конечно-конечно, - склонился в шутливом полупоклоне трактирщик. – Эй, лучший менестрель, петь-то ты сегодня будешь? Ты же свой обед еще отработала!
Ардана хлопнула его по плечу:
- Борн, дружище, ну хоть раз признайся: сколько ты пива продаешь, когда я у тебя дерусь или пою? Да я свои обеды уже года на два вперед отработала!
- Ну, положим, не на два, а на полтора… - смущенно улыбнулся толстячок. – Ну, Дан, ты же знаешь, как я люблю твои песни…
Девушка звонко расхохоталась:
- Борн, ты старый пройдоха!.. - и начала расчехлять свою лютню.
Трактирщик, сложив рупором широкие ладони, закричал:
- Эгей, господа хорошие! Все сюда! Ардана петь будет!
Ух, как громко! Даже уши заложило! И, похоже, не только у меня. Даже привычная ко всему Ардана недовольно поморщилась:
- Борн, в следующий раз мордой в песок буду тыкать тебя! А ставкой будет то, что в случае моего выигрыша ты будешь орать не ближе, чем за пятнадцать шагов от меня!
А возле нас уже собирались слушатели. Похоже, Ардану здесь действительно хорошо знали – не только как отчаянную драчунью, но и как любимую певицу.
Менестрель устроилась на услужливо подставленной табуретке, взяла в руки лютню. Проверила строй, пробежала чуткими пальцами по струнам…
- Что петь будешь, Данка? – окликнули ее слева. – Про вдовушку Симон?
- Нет, - возразили справа, - давай про осаду замка Буль.
- Не дождетесь, - ответила Ардана. – У меня сегодня настроение философское.
- Это после драки-то? – хмыкнул кто-то.
- Именно, - подтвердила девушка и взяла первый аккорд.
Зазвенели, запели струны. Полилась мелодия – напряженная и чарующая. Ардана оглядела слушателей, перевела взгляд куда-то к горизонту… А потом в мелодию вплелся ее бархатный голос:
- Стою на распутье,
Где камень, где путник –
Не ясно.
Чего-то хотела,
О чем-то жалела –
Напрасно.
Крапленой колодой
Играть со свободой
Непросто:
В толпе многолюдной
Остался безлюдным
Мой остров…
Мелодий крепла, ширилась, заполняла собой пространство… Ардана пела, глядя куда-то внутрь себя:
- Что было, что будет –
Сама позабудет
Гадалка.
А всё остальное
Дождями пусть смоет… -
Менестрель резким аккордом оборвала мелодию и в полной тишине закончила:
- Не жалко…
Люди еще мгновение стояли молча. И вот в тот момент, когда импровизированный зрительный зал был готов взорваться аплодисментами, в эту крохотную паузу между тишиной и громом ворвался протяжный вой, чем-то повторяющий мелодию баллады. Стирх побледнел от неловкости, а я, смеясь, сказала:
- Стирх, оказывается, твой друг любит музыку! Что ж ты его сюда не привел?
Ардана с интересом глянула в нашу сторону:
- Это что за трубный глас?
- Да так, - отмахнулась я. – Один наш знакомый дракон голос пробует.
- Дракон?! – Ардана даже зарумянилась от восторга. – Вы непременно должны меня с ним познакомить, слышите?
- Зачем это вам? – ревниво насупился Стирх. Ну, это понято: Мара - это Мара, делить с нею драконью привязанность даже приятно; я вообще в расчет не принимаюсь… но зачем дракону нужна еще какая-то драчунья с лютней?..
- Для новых ощущений, парень, исключительно для них, - ответила девушка, любовно зачехляя свой инструмент. – Чтобы потом, со временем, написать новую балладу.
- Ну ладно, - соизволил согласиться драконовожатый. И чтобы Ардана не обольщалась, поспешно добавил: - Но только потому, что ему понравилась ваша песня, госпожа менестрельша. А то бы…
- Не зарывайся, парниша! – щелкнула его по носу Ардана. – Вот пообтешешься немного, подрастешь, сам станешь менестрелем и женишься, тогда твой женушка и будет менестрельшей. А я – менестрель, и никак иначе. Усек?
- Усек, - покосился на нее Стирх и повел всех нас на задний двор – знакомить певицу с Лепестком. Ну, или Лепестка – с певицей – кому как больше нравится.
Когда Ардана в первый раз увидела Лепестка, она испытала полнейший восторг. Она ходила вокруг дракона, цокала языком, отходила на несколько шагов назад, снова подходила почти вплотную…
Когда Лепесток впервые увидел Ардану, он испытал полнейшее равнодушие. Он спокойно улегся на траву и закрыл глаза, чтобы покойно переварить плотную трапезу. Ему не было дела до какой-то там девицы в черном, которая своими восторженными возгласами мешала дракону заснуть.
Но менестрелю было наплевать на равнодушие дракона. Она всем своим естеством впитывала новые для себя ощущения. Похлопав дракона по спине (Лепесток только недовольно дергал шеей), Ардана спросила:
- Ну, и как же зовут это чудо?
- Лепесток, - с гордостью за своего питомца ответил Стирх.
- Красавец, красавец… Ну, давайте, и мы познакомимся. Меня зовут Ардана. Сойдемся ближе – сможете звать меня Данной.
- А мы собираемся сходиться ближе? – прищурилась Мара.
Ардана засмеялась:
- Девочка, милая, всё знают только Светлые Боги, да и то не уверена, что всё. Поэтому нам лучше все-таки познакомиться. Вот тебя как зовут?
- Мара, - глянула та исподлобья.
- Великолепно!
- Конечно, великолепно, - подхватила и я. – Мара вообще у нас умница и скромница. Я – Рута, и принадлежу я к славной аптекарской гильдии. Так что если нервы сдадут или нарыв на одном месте вскочит – это ко мне. А вот если в историю какую влезть – это к Стирху, он у нас мастер в этих делах.
- А, - Ардана махнула рукой, - если так, то значит – точно сойдемся! Потому как искать приключений на то место, откуда ноги растут – моя вторая специальность.
Мара подошла к Стирху, что-то шепнула ему на ушко – для этого ей пришлось стать на цыпочки, а ему – нагнуться. Выслушав подругу, Стирх помотал головой:
- Мар, да я не хочу!
- А я – хочу! – девочка чуть ногой не топнула. Я никогда ее такой не видела. Потом Мара взяла Стирха за руку: - Рута, мы идем погулять. Ты – с нами?..
Я зевнула:
- Да нет… Идите сами. Я вон – Лепестку компанию составлю.
- Он же дрыхнуть собрался! – изумилась Мара.
- Ну, а я о чем?
Мара пожала плечами и увела Стирха. Парень пошел послушно, но дважды оглядывался на Ардану. А та, не обращая ни на что внимания, достала из кармана куртки трубку, кисет с табаком… Села на траву, опершись спиной о бок дракона, неторопливо набила трубочку, пихнула Лепестка кулаком:
- Эй, огнедышащий! Огоньком не поделишься? А то мне в лом за спичками в рюкзак лезть!..
Лепесток недовольно покосился на нахальную девицу, но все-таки выдохнул аккуратную струйку пламени. Менестрель ловко прикурила, затянулась с видимым удовольствием и выпустила в воздух колечко душистого дыма.
- Тебя не шокирует, что я курю? – спросила у меня Ардана.
- Да ради Светлых Богов, - ответила я. – Хочешь травиться – травись на здоровье.
Я села рядом с новой знакомой, пристроившись, правда, с наветренной стороны. Не хочу дышать дымом. Но по сравнению с той гадостью, которую смалят мужики в Мостах, запах табака Арданы был даже приятен.
Помолчав немного, Ардана спросила:
- Вот смотрю я на тебя, Рута, и понять не могу: как ты попала в эту компанию?
- Не поняла…
- Да что ту понимать… - и к небу устремилось еще несколько колечек дыма. – Ну, со Стирхом все ясно: деревенский простачок тягает по дорогам дракона. Мало ли что в жизни случается. Мышка эта, Мара – ну, она в Стирха по уши влюблена, это ж за милю видно… Такая за своим любимым куда угодной пойдет и слова попрек не скажет. А вот ты…
- А что – я?
- А ты – ты не отсюда. Сразу видно, что у тебя другое воспитание, образование ты тоже хорошее получила. Я не удивлюсь, если ты в школе при монастыре росла. Я права? Ну, вот видишь… И вдруг шатаешься с этой разномастной компанией по большим дорогам… Вот я и спрашиваю: как ты к ним затесалась?
Уф… если б я курила – сейчас бы точно за самокруткой потянулась… Нет, лучше - за такой изящной трубкой, как у Арданы.
- Видишь ли… - Мрак, что ж ей сказать-то? – Тут еще вопрос, кто в эту компанию затесался – я или Мара…
И слово за слово, сама не понимая, как, я обо всем рассказала менестрелю. И о моей учебе, и о том, как оказалась в Мостах, и о том, почему Лепестка не взяли в Синий замок, и о том, куда мы путь держим.
Ардана уже давно докурила, выбила и спрятала трубку, а я всё говорила, говорила. Девушка замечательно умела слушать; она смотрела куда-то вдаль, молча кивала и ни разу не перебила.
Конечно, я не особо вдавалась в подробности нашего путешествия. Во всяком случае, умолчала о приключении в Белоречье – чтобы избежать вопросов.
Когда я закончила свое повествование, Ардана снова полезла в карман куртки (вот интересно, у нее там что – целый походный склад?). Извлекла сложенную вчетверо карту, разложила на выпрямленных ногах. Некоторое время сосредоточенно изучала свои пометки на карте, потом, удовлетворенно хмыкнув, свернула ее и спрятала в бездонный карман.
- Ну, значит, так, Рута. Говоришь, вы за Хребет Монахов идете? Ну, на полдороги я – вам попутчица. Хотела у Борна просить через реку меня перевезти, да с хорошей компанией путь короче будет.
- А куда ты идешь? – а как же, грех ведь и мне любопытства не проявить – после того, как я тут перед нею распиналась.
- О, куда я иду, куда я иду… - вполголоса пропела Ардана. – Я в Таленту направляюсь. Город такой – ниже по течению Белой, аккурат на половине дороги отсюда до Предгорья. Городок ничем вроде не примечательный; разве что тем, что туда раз в год менестрели со всей страны собираются. Попеть, поиграть, посостязаться – кто лучший… - Девушка поднялась, отряхнула брюки. Я тоже встала. – Вон, - кивнула, - твои друзья идут. Ты их обрадуешь или я сама скажу?
- Эту высокую честь я охотно уступаю тебе, - отвесила я менестрелю шутливый поклон.
Как я и ожидала, известие о том, что у нас будет новая спутница, пусть только на несколько дней, не привело в восторг ни Стирха, ни Мару. Маленькая волшебница даже не пыталась скрыть свою неприязнь к красавице-лютнистке.
- С чего это вдруг нам такая честь? – холодно спросила она, выслушав эту потрясающую новость. Похоже, сейчас Мара особенно остро пожалела, что не может пустить в ход свой магический дар.
- Да вот, я тут подумала, - невозмутимую Ардану ничто не могло выбить из колеи, - что вместо того, чтобы шагать параллельно вам, но по тому берегу, можно пойти с вами. Дорога, сама понимаешь, долгая, а в пути с беззащитной девушкой всякое может приключиться. Дураков на свете хватает…
- Хм, я им сочувствую… - буркнула Мара.
- Кому? – не понял Стирх.
- Дуракам! – топнула ногой девочка.
- Сочувствуешь? – переспросила Ардана задумчиво. – А зря. Их пожалеть надо…
